Тринадцатая экспедиция

Этим летом по старой доброй привычке мы едем на Арабику в любимую пещеру Куйбышевскую. Тринадцатая экспедиция нашего клуба. Лично я пропустил лишь одну, и по числу посещения являюсь наверное самым ярым в Самаре поклонником данной пещеры. Что мы там ищем? Зачем туда едем? Не понять нас туристам, что стремятся побывать в разных местах и не терпят повторений. И какая цель? На мировой рекорд наши скромные находки не претендуют, как и нет в них достаточного количества фактов для серьезных научных обобщений. Короче, цель не ясна, да и не важна она особо. Цели нет, есть лишь направление. Только вниз, или вверх, или на север, или на юг, вперёд к неизведанному, к новым подземным пространствам и их отражениям внутри себя.

Привет Гномы

Большинство участников экспедиции – это члены нашего клуба, то есть мои ученики. Всех учеников можно грубо отнести к одной из двух групп: либо к дисциплинированным, либо к самостоятельным. К сожалению, развитие одного признака, как правило, предполагает снижение второго. Это слова антонимы. Участники первого года обучения обычно послушны и исполнительны. С ними проще проводить и лекции и тренировки, но они ничего не могут в силу отсутствия опыта. С появлением опыта у человека появляется своя точка зрения, желание самоутвердиться, достичь конкретного результата, выйти за рамки, установленные системой. И если тебе 18-22, твоя точка зрения объективно единственная верная.

Не стоит забывать про возраст участников. Бороться с энергией юности в таких случаях также нелепо, как грести против течения и пробовать заплыть на водопад. Гораздо разумнее использовать энергию падающей воды для собственной мельницы. Непросто было найти компромиссное решение, чтобы пустить бурный поток в мирное и безопасное русло. Таким решение стал проект «гномы», согласно которому наиболее самостоятельные и дерзкие отправлялись в отдельную миниэкспедицию в пещеру Гному, что находится недалеко от Куйбышевской. Лагерь у нас был общий и в случае чего я мог контролировать работу гномов и оказать поддержку. Таким образом, ребята получали самостоятельную экспедицию со всеми элементами и атрибутами: с закупкой снаряжения и продуктов, упаковкой, сбором аптечки, приобретением билетов, отдельной заброской и сброской и своим графиком работы. Нам же, основной группе, приезжающей на два дня позже доставался уже поставленный лагерь с кухней, готовый ужин в первый день и относительная тишина и спокойствие – ведь самые взрывоопасные элементы варились в отдельном котле.

Наш же коллектив был тоже весьма интересен. Пещера одна и та же каждый год, а экспедиционная команда всегда уникальна. В определенном смысле люди, согласившиеся ехать с тобой в поездку – это твое отражение.

Отличительной чертой нынешней команды было небольшое количество идейных спелеологов - людей, слышащих зов бездны, которых пещера манит к себе новыми ходами, потаенными лазами и зыбко спящими в вековой нечеловеческой тишине колодцами. Людей, в чьих головах пещера рождает новые мысли и желания. Были новички, которым одинаково интересно всё: и облака, и горы, и пещеры, и настольные игры. Были туристы, вдохновляемые путешествиями в любое место в хорошей компании. Были ветераны, наслаждающиеся своей ностальгией и причастностью к славному делу экспедиции как таковой…Но истинных фанатов подземелий – мало.

В Абхазии все как и прежде

Поезд везет нас к границам Абхазии. Сервис ржд совершенствуется, и на этот раз мы едем в купе, поскольку купили билеты за 3 месяца. Аттракцион «ужасы плацкартных вагонов» проходит без нас, а выставку толстяков под названием «катастрофы человеческого тела» мы наблюдаем только на перроне и на пляже. Новое логистическое решение мы принимаем при переходе границы. Заказали грузовую машину для рюкзаков и трансов до таможни, а сами на общественном транспорте. Жестокая конкуренция среди тележечников. Наш ненавистный груз – для них – лакомый кусок. Две тетки предоставляют свои тачки и резво катят наши мешки в Страну Души (так переводится Абхазия или Апсны). Нас встречают Завен и Робик. И вот мы уже в кузове шишиги.

Жизнь в Цандрипше все так же мила и неспешна. Завен показывает нам произошедшие за год изменения в своем доме: централизованное водоснабжение, двери и кровати в комнатах спелеологов, две молодые и веселые собаки, камин, почти как у меня на даче. Хозяин сожалеет, что я не курю, и показывает мне табак, выращенный на участке, и как его нужно сушить.

На следующий день наш грузовик отправляется в путь. В горах мы будем первые. Кроме гномов никто из спелеологов еще не приехал.

Для многих жителей горных поселений машина Завена - удачный шанс попасть домой или доставить груз. Своеобразный бла-бла-кар. Гномам повезло – они забрасывались, сидя на двух диванах, которые везли на попутке в Гюзле. С нами сначала ехала очень бойкая седовласая бабушка, запрещавшая помогать ей забраться в шишигу. Затем два охотника – с одним из них (Грачиком) мы пересекались ранее. Второй был похож на Крокодила Данди, носил ковбойскую шляпу с полями и огромный нож на поясе. Охотники ехали в пространстве между кабиной и кузовом, сидя на запасном колесе, и вели непринужденную беседу, невзирая на рев мотора и сильную качку на лесных кочках. Наконец, лес остался позади, ливень остался позади, облака остались позади. Грузовик остановился у дома наших старых друзей Вано и Аиды. Балаган был наполнен суетой, людьми и весельем. Оказалось, мы удачно успели – на следующий день Вано со стадом уходил вниз, и сегодня была прощальная вечеринка или что-то вроде того. Вежливо отказавшись от длительного застолья, мы, вдыхая жадно запах Арабики, двинулись к нашей пещере.

Первый раз в пещере Гномов

Касаемо нашей работы в пещере, тут как говориться: у нас изначально был какой-то план, и мы его придерживались. План был продиктован графиком отъезда участников. Первые четыре дня, пока Гномы работали в своей пещере, я оставался на поверхности. С их отъездом можно было уходить в глубь, где мы со вторым идейным спелеологом Андреем Мишуниным собирались работать по освоению новых пространств. После отъезда Андрея (он уезжал раньше из-за работы) мы сворачивали подземный лагерь и консервировали все до следующего года.

В пещеру Гномов я пошел на акклиматизационный выход на второй день экспедиции, когда весь груз уже был перенесен от места высадки в лагерь. Мы двигались налегке вчетвером, внимательно смотря по сторонам, знакомясь с новой пещерой, и то и дело фотографируясь. Название свое пещера получила за скромные размеры некоторых ходов, которые более похожи на норы, чем на ходы.

В некоторых местах было весьма узко, приходилось ложиться и ползти по мокрым камням и лужам, что в принципе является обычным делом для спелеологов, поэтому ничего особенно не запомнилось. Мы легко добрались до дна слепого колодца. Далее по плану девушки Таня и Настя поднимались наверх к выходу, а мы с Ильей собирались добежать до большого колодца, где делала навеску ударная двойка Гномов.

К колодцу вел длинный узкий ход. Я вылез вперед к ребятам, что висели над зияющей пустотой. Колодец впечатлял своей глобальностью, особенно после тесных ходов небольших уступов верхней части пещеры. Луч дальнего света не добивал до дна. Узкий ход, в котором следом за мной где-то полз Илья, выводил в огромный каньон. Пространство простиралось вниз, вверх, вправо и влево.

В общем, тут заканчивалась прелюдия и начиналась настоящая пещера. Колодец был любопытен еще тем, что, по словам Васи, напоминал тот колодец, куда мы вывалились в прошлом году в Куйбышевской. По карте как в плане так и по высоте это никак не мог быть один и тот же колодец, но Василий не верил топосъемке. Накануне вечером он даже скачал фото прошлогоднего колодца с нашего сайта, чтобы сравнить с реальностью.

С первого взгляда я понял, что это не тот колодец, но не стал расстраивать ребят, посмотрел, как у них идут дела, и двинулся обратно. Илью я нашел в начале узости. Оказывается, он заблудился и уполз не туда.

В пещере мы меняли навеску 10-летней давности на новую. Старую веревку и другой мусор мы с Ильей складывали в трансы и тащили наверх. При движении с мешком пещера уже не кажется столь приветливой и безобидной, в узостях и на уступах приходится попотеть. Для разминки- самое то, но выходить усталым и с тяжелым трансом будет сложно.

Тревожный выход

Команда Гномы делала свое дело в пещере и меня почти не беспокоила. В Куйбышевской тем временем полным ходом шли работы: вешались входные колодцы, проверялась телефонная связь, спускались мешки с ПБЛом и оборудованием. На четвертый день подземных работ ударная группа отправилась ставить подземный лагерь. В состав сей группы входили Андрей Мишунин, и Богаткина Лиза – завсегдатаи наших арабикских поездок, а также Зимарева Ирина – ответственная за комплектацию лагеря и Ларкин Влад – человек, который будет дежурить на поверхности, пока мы будем совершать наши подвиги. Я же второй день сидел в лагере, отдыхал, нагуливал пещерный голод и запасался энергией солнца, перебирал снаряжение и ждал вестей. Долгое время от ПБЛьщиков не было звонка, и я уже начинал волноваться. Они вышли на связь, когда солнце уже почти нырнуло в далекую и бескрайнюю гладь моря. Все хорошо, ребята добрались до зала Аиааира и поставили лагерь. Теперь оставалось разобраться с Гномами. Вчера они вышли из пещеры за полчаса до истечения контрольного времени, сегодня близилось повторение ситуации. В пещере оставался руководитель команды Василий со своей верной подругой Натальей. Остальные гномы сегодня отдыхали после вчерашнего непростого дня. Сегодня велись работы по навеске и топосъемке в донной части пещеры, на глубине более 300 метров. Это глубоко и далеко.

Стемнело. До контрольного времени оставалось 15 минут. С остатками Гномов собрались и вышли на поиск пропавших. Взяли аптечку, горелку, немного еды, веревку с пробойным набором. Всё это я сегодня аккуратно сложил в два спасательных транса. Не зря перебирал снаряжение.

Подошли к пещере. Тишина. Ребята взволнованы, даже слишком. Я пока спокоен. Иду первым. Быстро, но без лишней спешки и суеты спускаюсь. Снова Гномы, уступчики первого колодца. Слышу голоса…

Вот и Василий с Натальей. С виду дела у них более менее, хотя выход затянулся и длится уже более 12 часов. И конечно они устали. Рассказывают Василий вывернул плечо (старая травма) в одой из узостей на дне. Самое удивительное, что он сам себе сумел его вставить на место, наступив ногой на ладонь и потянув руку. Ребята героически несли оба транса до верха большого колодца, потом бросили один транс перед узостью. В общем, все хорошо.

Отправил двойку Максим - Алена. К колодцу за трансом, а потерянную двойку вместе с Ильей в лагерь. Сам тоже пошел к колодцу. Ждать беспомощно в лагере надоело, лучше уж по пещере погулять. Транс надо вытащить сегодня, пока есть адреналин и радость от благополучного исхода ситуации. Гномы завтра уезжают.

Полночь. Из узости доносятся стоны и звуки борьбы с трансом. Я жду ребят и пою пещере песни Ефремова, наслаждаясь раскатистым эхом. Затем хватаю трас и, преодолевая естественную полосу препятствий, бегу на поверхность. Нас встречает луна, ночь и огни Адлера где-то внизу.

Покидая поверхность

Полдень следующего дня. Наконец последний гном, схватив последний транспортный мешок, скрылся за холмом. Уехали.

Собираюсь в ПБЛ. Подготовил список обязательных дел для остающихся на поверхности. Подготовил все развлечения, чтобы поверхностных жителей не постигла скука: скалолазание, слэклайн, гитара с самоучителем – отдых для души и тела. А упражнения для ясности ума в жизнь поверхностной группы привнесет Влад, как только выйдет из пещеры.

Надо сказать, что это не очень просто – найти поверхностного дежурного на время подземного лагеря. Когда в экспедиции был Владимир Анатольевич, моя душа была спокойна, ибо В.А. все видел и предсказывал заранее, и мог решить любую глобальную проблему. Несколько раз эту роль выполнял Андрей Серебряков, но в этот раз он не поехал. Теперь Влад. Это уникальный человек. Первое, что привлекает его в наших поездках – это коллектив и всякие игры логики. На втором месте – наверное, путешествия и новые места. А пещеры это или скалы или байдарки – все равно по большому счету.

Влад неплохо подготовился для этой миссии: взял с собой настольную игру, колоду карт, кроссворды и электронную книгу. Из сеансов связи мы, будучи в пещере, узнавали, что все необходимые поверхностные дела сделаны, а все поверхностные жители увлечены турниром по настольной игре и не имеют никаких иных вредных желаний (типа пойти гулять в соседнюю долину или на родник в Гелгелук мыть голову, или уже хотят на море). Желание одно – не отвлекайте нас от турнира по звездным империям. Скалолазание оказалось заброшенным, слэклайн явно лишним, но все с интересом проводят время. Но это чуть позже, а пока мы идем в ПБЛ.

Я и Татьяна.

С Татьяной я ходил в свою первую пещеру в 2003 году. Тогда она (Татьяна) казалась очень опытной и взрослой. Ну, то есть новичком ее не назовешь. Но отсутствие тренировок и все такое – в общем, мы идем медленно, и это меня слегка раздражает. Входные колодцы спускаемся больше 30 минут, до Аэробики - час сорок. Успеть бы в запланированные четыре часа. У нас два транса: один тяжелый – как говорится «ублюдок», второй легкий «пупсик». В аэробике идем чуть быстрее. Успеваем точно в срок. Привет, любимый зал девяти прошлогодних ночей.

Критически оцениваю подземный лагерь и качество его постановки - жить можно. Включаю подземное время, выключаю поверхностное.

Логово хитрой лисицы

Первым делом – в прошлогоднюю заначку. Хитрый колодец имени лисицы – Абга Хучи. Узость, в которой снимаем каску и кроль. Колодец с водой. Вторая узость, где в прошлом году два дня корчевали камень. Теперь камень вынут, проход открыт. Несколько самоуверенно делаем навеску в новый колодец. В прошлом году лезть без веревки сюда не решились. Два крюка – навеска готова – погнали вниз под камень. Стоп. Это не так-то просто. Блин, узко. Детально рассматриваю узость и понимаю, что даже без прошлогоднего камня она не проходима. Снимаю комплект – просачиваюсь.

Три контрольные точки должны пройти – таз, грудная клетка и голова. Таз прошел и все. Застрял. Наверх тоже не вылезти. Немного запаниковал. Хлебнул адреналина. Надо сказать, что с самого утра первого дня подземной жизни, у меня болела голова – видимо давление низкое. Но тут я забыл на время про свое состояние. Лиза пытается мне помочь, сует то веревку, то жумар, ну узость коварна и в союзе с силой тяжестью держит крепко. Расслабил мышцы таза, напряг руки, тянем- потянем, мало по малу – выбрался.

Лиза молоточком обстукивает края, а я отдыхаю, замечая, что голова стала куда легче и почти не болит. Еще порцию адреналина, и станет совсем хорошо.

С третьего раза я прохожу узость. Таз прошел, грудак прошел, теперь аккуратно пронести каску, и что я вижу…Что тут у нас… В общем, все не очень хорошо. Везде узко и непроходимо. Вниз точно нет хода. Вот ответвление в бок- узость, за которой есть расширение. Снова молоток – мой друг. Стены покрыты глиной – скользкой и мокрой. Таким же стал комбез. Хорошо, что под ним – гидрокостюм. Снова расслабляю кости, прохожу на выдохе. Расширение: вниз колодец, прямо ход. Перспектива не очень явная, но по крайней мере широко. И страшный камень, что висит расклиненный меж стен, мне не нравится. Попробую уронить камень – держится хорошо. Что-то все это мне напоминает: где-то я уже видел подобную картину и эту щель внизу с камнями. Неожиданно пазлы складываются в единую картину – это же соседний колодец Абга – колодец Путь Волка. Проверяю догадку – так и есть. Лисица привела нас к Волку. Направление можно считать закрытым.

Два года назад мы нашли колодец Абга Хучи, в прошлой экспедиции с большим трудом удалось проникнуть внутрь колодца. Два года мы боролись с узостями и выкорчевывали тяжелые камни, чтобы вернуться в известную часть. Направление закрыто, но это даже и не плохо. Гидрокостюмы, трудности с прохождением узостей и т.д. – все это делает весьма непривлекательным прохождение новой части, а если случится авария, вытащить пострадавшего человека из этой части будет чрезвычайно сложно.

Я моюсь под водопадом и делаю официальное заявление на камеру о прекращении работы в колодце Абга. Лиза спрашивает, что мы будем делать теперь. Мы уже сушимся в палатке над горелкой. Андрей с Татьяной заканчивают прошлогоднее восхождение, начатое Антоном, и завтра к обеду можно будет начинать топосъемку. Ну это во второй половине дня, а с утра… Чем бы заняться… С утра мы пойдем глянем прошлогодний колодец, где видна веревка, что ведет в колодец Штаны Гулливера.

Маленькая тайна

Лиза колотит спит. Пока слышатся удары молотка, она не мерзнет. Я фотографирую и осматриваю окрестности. Колодец имеет широкую горловину. Чтобы заглянуть в бездну и увидеть дно, нужно преодолеть несколько ступеней.

Спускаясь по наклонным катушкам, мы проходим больше по горизонтали, чем вниз. Я колочу спит, снова Лиза колотит. Тюк-тюк-тюк. Звонкие удары отражаются от каменных стен. Тикает подземное время. Последняя точка перед отходом на обед. Лиза уже начала подъем к лагерю. Мне же не терпится заглянуть в жерло колодца. Спустился до очередной полки и даже ниже. И что я увидел... Две веревки! В колодце на противоположенной стене две веревки. Черная и белая. А в прошлом году одна. Значит это колодец пещеры Гномов. Черную веревку повесила команда Васи три дня назад, а старую навеску в силу природной лени они не вынули.

Конечно, может, в прошлом году тоже было две веревки, ведь с самого верха колодца кажется, что веревка одна, а так низко мы раньше и не спускались. Но это маловероятно.

Неожиданное решение задачки, мучавшей нас весь год: куда же мы вышли к штанам Гулливера или к Гномам. Среди спелеологов есть такой нелепый стереотип: если новый ход вывалится в уже известную часть - ты неудачник, но если он привел в другую известную пещеру, то ты молодец: соединил две пещеры в единую систему. На предварительной топосъемке в этой точке пересекались сразу два колодца - пещеры Гномов и Штаны Гулливера. На более детальной съемке Гномы были сильно в стороне, и более логичная версия была, что это все-таки штаны Гулливера. С другой стороны две веревки... А может в штанах Гулливера тоже две веревки висит... Ну, это мало вероятно, чтобы в 2013 году Синицын оставил в колодце сразу две веревки. Не такими мы ленивыми и богатыми были, чтобы разбрасываться сотнями метров. В общем, Лизе пока ничего не сказал, сохранил свою маленькую тайну.

Андрей тем временем закончил восхождение, и мы с Лизой после обеда идем делать топосъемку пусть небольшой, но точно новой части. Долго сидели в палатке и сушили Лизу. Миниатюрная от природы, она мерзла. После нашего купания под водопадом Абга, все было мокрое. По мнению Лизы топосъемка была подобна добровольной смерти. Лиза боролась между желанием быть суровым спелеологом, готовым к любым трудностям и желанием комфорта и тепла. Пришлось тщательно просушить на горелке все перчатки: и тряпичные и резиновые, чтобы пробудить в напарнице способность получать удовольствие, а не страдание от работы в пещере. Из-за этого времени на топосъемку оставалось мало, и мы делали все максимально быстро.

Сначала мне удалось прострельнуть дальномером до самого верха восхождения, миновав тем самым многообразие каремов и перестежек. Красиво и технично Андрей Сергеевич обвесил страшный многотонный камень, который, казалось, готов упасть вниз от неосторожного прикосновения. Теперь дотронуться до него ни специально ни случайно было невозможно. Веревка вела вниз за камень. С этой стороны было видно, что камень очень большой и сидит крепко. Далее шел типичный восходящий меандр. Узкие места чередовались с уступами, внизу которых в расширении образовывались изящные водобойные ямы с плавными формами и слегка голубоватой прозрачною водой. Заканчивалось восхождение залом висячих глыб. Три здоровенных камня, словно на паузе во время падения зависли по среди входа, лишь чуть держась краями за стены.

Вечера в подземной палатке

Эпоха хумппы осталась в прошлом. Где-то в одноименном пбле на 100м выше по вертикали и на 4 года назад. Мы до сих пор поддерживаем традиции, слушаем Хармса и хумппу и пьем чай с вкусом трюфеля, но это уже атрибуты ностальгии.

В этом году у нас новые телефоны. Они громче и надежнее, но связь - полудуплексная как по рации. Нажал кнопку, говори, отпустил - слушай. Казалось бы - ерунда, но если добавить к этому тот факт, что голос становится механическим, то кажется, что ты говоришь с роботом или с солдатом, выполняющим приказ, или с человеком, который хочет как можно быстрее прекратить разговор. Новый телефон не передавал эмоций и настроения, и первое время этот факт печалил нас.

Соединение пещер

Мы снова вернулись к колодцу с загадкой, имея твердое желание добраться до навески на другой стороне. День получился насыщенным и разбитым. Веревки оставалось совсем мало. Сделав пару точек, мы отправились забирать посылку с поверхности к месте, условно принятом за середину пути, то есть к концу меандра Аэробики. Вечером снова сунулись в колодец, но время уже поджимало. В подземной палатке Андрей с Татьяной уже запустили в котел сухие овощи для супа, а мы делали точки. Успех дня заключался в том, что мне удалось докачнуться маятником до веревки гномов и схватить ее рукой, и даже встегнуть карабин.

Веревка была точно такая же, как та, на которой я висел. Черный тендон с синими полосками. Разлученные на складе в Самаре, они встретились вновь, спустившись в пещеру разными путями. Теперь уже сомнения нет - пещеры соединяются, нужно лишь подтвердить это топосъемкой.

Следующий день был потрачен на соединение навесок. Две пещеры соединялись в огромном колодце тирольскими перилами внушительных размеров. Мои убеждения требовали сдвоенных точек в начале и конце столь глобальной навески, созданием которой мы и занимались пол дня.

После обеда приступили к топосъемке. Лазерный луч стремительно прыгнул с одного берега подземного океана на другой, позволив миновать больше десяти перестежек. Нашу топосъемку соединили с картой Гномов. Некоторые пикеты ребята не успели убрать, и мы привязались к ним.

Ну а далее предстояло самое главное доказательство соединения пещер - траверс. Заманчивой была идея вылезти на поверхность через пещеру Гномов. Не столько для облегчения пути наверх (никто не знал, где проще), сколько для фактического подтверждения соединения. У нас было три мешка - один легкий, два тяжелых. На поверхность выносили оборудование для восхождения и гидрокостюмы. Ведь Андрею Сергеевичу завтра уезжать, а после его отъезда нам предстояли топосъемка, экскурсионный выход для новичков и выемка подземного лагеря.

Девчонки вышли чуть раньше, а мы еще посидели и тоже пошли. Первоначально путь радует полным отсутствием узостей и глины. После тирольских перил, уже в Гномах навеска идет по колодцу с водой, веревка остается всегда чистой. Это конечно преимущество по сравнению с Куйбышевской.

Когда идешь траверс и поднимаешься по незнакомой пещере, всегда гадаешь - сколько еще осталось до поверхности. Вход в Гномов расположен выше, чем вход в Куйбышевскую, поэтому путь должен быть дольше. Я сильно обрадовался, когда увидел колодец, в который свешивался сверху в день акклиматизации – значит, осталось немного - пара узостей, несколько уступов - и мы на поверхности. Но все оказалось не так просто.

Узости были очень неудобны для движения с трансом. Мой мешок был не самых больших размеров, весьма тяжелый с коротким трансрепом. Проблемой оказалось запихнуть транс в узость, находясь в колодце. По форме выход из колодца напоминал горлышко широкой бутылки. Опор для ног не было. Поднять транс над головой только руками, вися в обвязке без опор для ног очень тяжело. В общем, пришлось исхитриться - просунуть мешок в узость, страхуя его усом за лямку - ведь транс реп очень короткий, а не страховать нельзя - прямо подо мной висят на разном расстоянии все участники нашей команды. Потом с трудом протиснулся в узость и сам, удлинил транс реп педалью, но это не сильно помогало. Отстегнувшись от навески я медленно пополз по горизонтальной части узости, периодически возвращаясь, приподнимая и поправляя ногой транс. В общем, ощущения пренеприятнейшие. Из узости я вылез мокрый и злой. Через несколько минут из шкурника вылезли девчонки, и несмотря на то, что мешок у них был один на двоих и куда легче моего, впечатления у нас были одинаковые. Полез помогать Андрею, его транс вытаскивали вместе.

Это еще не все. Двинулись дальше, но мокрый комбез и тяжелый транс добавили мрачности в ощущения. На этот раз Гномы оказались куда суровее. Вскоре худо бедно добрались до поверхности. Отбитые локти и коленки - фирменный автограф пещеры Гномы.

Пасмурный день встречал туманом, спасая отвыкшие глаза от яркого солнца, а вечернее небо порадовало нас цветным закатом, в тайне от жителей поверхности и совершенно бесплатно даря оттенки, каких не встретишь под землей.

Заключительный этап

На следующий день проводили Андрея. Когда мы будем вытаскивать пбл, он будет уже работать на своей работе. Новые участники экспедиции Саша и Доктор, прибывшие, пока мы были под землей, вносят разнообразие и свежесть в слегка скучающий коллектив. С Доктором вспоминаем старые поездки и вехи в нашем изучении Куйбышевской.

Отдохнув денек на солнце, снова идем в пещеру. Будем впятером с новичками вынимать ПБЛ. Я спускаюсь с Сашей и Настей. Дорога получается не быстрой, но я уже настроился, что быстро и не будет. До лагеря дошли за три с половиной часа.

Группа наша в шутку называется «группой доедания», типа наша цель - доесть все продукты, оставшиеся в лагере. Это конечно шутка, но, похоже, ребята восприняли все всерьез и разом доели все, что оставалось.

Пока мы с Сашей делаем топосъемку, Влад с девчонками гуляет по залу. Топосъемки немного, он получается помедленней, чем с Лизой, которая очень боится замерзнуть. Саша к холоду абсолютно устойчив, как и к любым внешним воздействиям. Саша от природы спокоен и неспешен. Один раз потерялись пикеты, один раз в колодец улетел карандаш. Возможно жестковато начинать знакомство с пещерой с топосъемки, но что поделать. Карту новых находок нужно строить, и с задачей мы справились.

Ужин съедается быстро. Новички чирикают о том о сем, но от пещеры они далеки, несмотря на то, что находятся непосредственно здесь. Аня взяла с собой смартфон и теперь читает книгу. Периодически хмыкает – вроде там что-то смешное. В многотонной толще огромной Земли – маленький фрагмент пустоты – полость, которая на самом деле - большой зал. В самом уголке зала крохотная палатка, внутри горит газ, все молчат. Лишь Аня, погруженная в чтение, хмыкает через равные промежутки времени. Поначалу это забавляет – иногда нам удается предсказать следующий хмык. Но вскоре надоедает. Разговора нет. Чувствуется некая разобщенность людей разных интересов и увлечений. По традиции включаю им хумппу и Псоя, но что для них атрибуты нашей ностальгии. К счастью на плеере есть литературные анекдоты Хармса. Это немного разряжает обстановку. Хармс заходит как нельзя лучше, и вскоре все не могут произнести ни слова от смеха. Наконец, немного успокоившись и напившись горячего чаю, все блаженно засыпают, уткнувшись в теплые внутренности спальников с приятным настроением душевного вечера. Засыпают, чтобы проснуться утром со свежими силами. Каменная громада зала приветствует новых адептов. Вот интересно, кто из них и сколько раз проснется под этими сводами.

Дзен подземного мира

А я не сплю, размышляю… Обычно мы сидим в подземном лагере несколько вечеров кряду, пьем чай из котелка, смотрим на пламя. Нам поют мертвецы – пусть вечно живые в мр3, но давно умершие люди вроде Курта или Цоя. Ну или юные голоса давно постаревших и изменившихся до неузнаваемости корифеев рока. Время сделало свое дело.

Зачем нужна экспедиция. Это дзен. Равноудаленность. Наши приключения на Арабике год назад свежее, чем дела на работе перед отъездом. Как будто и не уезжали, говорит Лиза, словно моргнул и выморгнул, как вынырнул обратно.

ПБЛ дарит пустоту. Все твои дела и мысли не выходят за границы пещеры. Что там на поверхности изменилось – какая здесь разница. Картины детства, школьные годы, институт, ранняя спелеология, прошлый новый год, день отъезда – все примерно равноудалено – на расстоянии вытянутой руки. Бери смотри.

И вот сидим мы в ПБЛе, каждый год, который год подряд. И каждый год один мимолетный вопрос – словно стопкадр – на долю секунды. «А что изменилось» Моргнул, выморгнул. Год прошел. Те же лица, и та же пещера. Нет, ни пещера ни лица не надоели. Но что изменилось в тебе? И тут открывается многое… Но, что именно, не берусь рассказывать. На этом повествование заканчивается, ибо начинается та зыбкая область, где любая фраза, облеченная в слова – тут же становиться ложью. И любая сформулированная мысль – неправда. Непостижимая разумом территория ощущений. И вовремя отвернув глаза от слепящего лезвия времени, со словами, блин, вот это же нас занесло, мы ложимся спать, чтобы проснуться в новом утре своей любимой жизни.