Дождались
3.08 6:02 Нас до последнего не пускают в вагон, берём его приступом. Грузимся очень быстро, цепочкой передавая трансы от человека к человеку. У вас избыток ручной клади,- бурдит проводница, когда мимо неё проносят, наверное, сотую сипулю. Всё в пределах нормы!- рапортует Жендос и лихо продолжает своё дело.
Тронулись!
6:30 Как только разобрались с местами, начинаем балагурить. Подкладываю под бок спящему Коляке взятый для него гидрокостюм. Когда проснётся, спрошу, как спалось с резиновой женщиной. За дело берётся мастер плацкартных шуток и сомнительной философии Потапов. Его пытается перегалдеть Наташко. Наивная.
С поисковой частью нашей экспедиции творится неразбериха. Руководитель- Фомич гоняет Лену-бугалтера. Они вдвоём считают «Курдиных»(название по фамилии самого большого), их то трое, то семеро. Да и вообще непонятно куда, когда и сколько их едет.
4.08 Второй день, как и первый, упражняемся в остроумии, основным объектом которого остаётся всё та же Наталья, очень бурно реагирующая на всё происходящее. В порыве чувств она облила Off-а своим кофе (получил, кудрявый!), что вызвало ещё большую бурю эмоций.
День, жара. Выпускник факультета строения летательных аппаратов В.И. Потапов соорудил из пенки, высунутой в окно поезда, заборник горячего воздуха. Обдувает неплохо, но видимо пострадала аэродинамика,- поезд отстаёт от расписания. Снимаем любительское эро-видео: «Домохозяйки и виноград». Смеха в воздухе больше чем кислорода, веселуха!
5.08 1:00. Стрелка переходит красную отметку. Автоматика пробуждает организм. Реактор на грани. С надеждой нажимаю на ручку, поздно, Туапсе уже проехали. Остаётся несколько минут до взрыва. Выставляю часовых и, вооружившись пакетом, решительно шагаю в межвагонный переход…
Операция «мега Х» спасла мир от ядерной катастрофы. Подробности её станут известны общественности многим позже.
Угроза ядерной войны меня ни сколько не…т,
Ведь в этом нет моей вины.(Ульи)
3:30 На вокзале в Адлере зафрахтовали «Икарус», забили его рюкзаками по ватерлинию - до уровня окон. Катимся с комфортом, очень солидно. Мы - большая серьёзная экспедиция.
Уже через полчаса переходим границу, совсем уже не солидно и безмятежно. Раннее утро, на белой линии - самое свободное время. Идущие вереницей силуэты товарищей в темноте похожи на мулов, навьюченных разноцветными цилиндрическими торбами.
10:00 Шишига ползёт вверх, надрывно гудя, набирает высоту. После её загрузки было время искупаться в спокойном море (труселя скинули, так проще и веселей), ощутить мокрым нагим телом легкий утренний ветер, почувствовать волчий аппетит. Потом, ожидая в кафе свой заказ, чуть не умереть от чрезмерно длительного слюноотделения. Сервис по кавказски. А куда в горах торопиться?
Теперь, с полным желудком, ощущая задом камушки в ёмкости с карбидом, нахожусь в предвкушении грядущего. Кто-то из древних сказал: «Предвкушение – половина удовольствия». Сегодня мы не движемся навстречу неизвестному. Нет, мы полностью готовы к конкретным действиям.
13:30 Пять минут на осмотр водопада. Быстро вверх, зырк, быстро вниз. Поток воды, изгибаясь, уходит по уступам вниз, образует небольшие, но глубокие озерца. Всё моё спелеосущество в ожидании. И снова блистает Наташко, Её смех переполняет шишигу, скоро она затонет. Тенденция очевидна, попробуйте высказать хоть одно утверждеие, которое не вызвало бы со стороны этого персонажа бурного и многословного анализа.
14:30 Приехали, выгружаемся у Ванно( сокр. от Ованес). Спящий до этого момента руководитель ожил и стал налаживать международные отношения. Остальные начинают заброску наверх временного лагеря. День выдался длинный, тяжёлый. Хочется дожить его без приключений. Беру небольшой вес, и не спеша, плетусь в гору. Макс выбрал другую тактику- взял целую гору трансов и быстро попёр её наверх. До места доходит с видом шоссейника - раздельщика, в углах рта пена, либо финиширует, либо умрёт не дойдя. Когда у него получается собрать оба глаза на переднюю сторону головы, там где у людей обычно лицо, начинает что-то оживлённо объяснять, при этом умудряясь за пять слов шесть раз выругаться матом. Такая вот телепузия.
6.08.07 День прошёл о-о-очень спортивно: С восьми до восемнадцати, десять ходок до места разгрузки (таверна «У Ванно», где длинные тосты и рекою течёт вино). Суммарный набор высоты около 3200м, пройденное расстояние приблизительно 20-25км. Вырабатываем твёрдый ритм: пятнадцать минут вниз, хватаем трансы. Двадцать пять минут наверх, шумно дыша, как лошади. Пьём по кружке воды, пять минут отдыха и снова вниз. Финиширую в точке старта, на кухне. Ждём щи, смотрим закат. Вокруг творится настоящая ярмарка. В каждое из моих ушей влетают десятки фраз, криков, предложений. Если в жизни есть счастье, то оно приходит именно так.
Человек - как матрёшка, или орех. Постепенно, с него слетает всё внешнее, показное, в первую очередь шелуха приличий, условностей. Когда все едут в одном поезде, со стороны это выглядит как грязная комедия. Затем, стоит только попасть в горы, раскалывается скорлупа безразличия, пошлости, за которой прячется в обычной жизни всё живое - настоящее. Становлюсь самим собой. Как говорят друзья, тумблер переключается в положение «всё в кайф» из положения «всё по…».
В миске плещется горячая вкусная еда. В голове пустота. Не гудящая пустота переключающего каналы телевизора, а хрустальная ясность мысли, отсутствие разногласий с собой, гармония. Долой всё ненужное, я - восемьдесят килопозитива.
7.08.07 Что вы чувствуете перед первым погружением в пещеру,- спрашивает закрытое ручной камерой лицо.
Не забыть бы чего,- вертится в голове.
Пещера удивила нас. Полная противоположность Куйбышевской. Каждый уступ, каждый пройденный метр – это приключение, упражнение, урок. Урок аккуратности.
Мы перепутали трансы с навеской, и теперь есть над чем подумать и нам, и завснару – в лагере. Обидно, надо быть внимательнее.
08.08.07 После двух дней активно движняка отдыхаю, полностью перешиваю оторванные заплатки на комбезе. Пол дня медитации с иголкой в руках. В пол уха слушаю разговоры девчонок. Не смотря на почти год совместных тренировок, я знаком с ними мало. Новые знакомства, как начало новой книги – люди открываются с неожиданных сторон, каждый из них где-то непонятен, по своему интересен.
Разговор заходит «про мужиков», сыпятся какие-то замечания. Изображаю из себя камень – непробиваемый, спокойный. Тяжело девчонкам здесь, сидят наверху уже третий день.
От тупняка в лагере в голову полезли какие-то городские, несуразные, бесполезные здесь мысли: жизнь, работа… Бррр! Вавилон тянет свою угловатую бетонную лапу.
Спасает неожиданная необходимость сходить вниз за газовым баллоном. Баллона не привезли, за то помогаю поднять до Вороньей кухню для украинской экспедиции. В тумане петляю как пьяный телёнок, раза три теряю тропу, нахожу её чуть ли не на ощупь. Ни зги не видно.
Тело и мозг приходят в рабочее состояние, движение – жизнь.
Внезапно на пару минут выходит солнце. Я, один, стою окружённый подковой горного хребта, созерцаю клочья тумана, подсвеченные лучами вечернего солнца.
Хлопья пепла
ветер несёт,
или снежинки,-
камню нет дела.
(вост. Мудрость)